|
Информационное письмо Вторник, 25 июня 2013 г. Общее количество экземпляров: 74,541 Мариинский театр |
|
|
Сегодня |
||
© Мариинский театр / Валентин Барановский
Алексей Ратманский
15-летие творческой деятельности в Мариинском театре
Пятнадцать лет назад, в 1998 году Мариинский театр познакомился с хореографом Алексеем Ратманским.
К тому времени уже молодой хореограф заявил о себе тремя московскими постановками. В очаровательных
«Прелестях маньеризма» он с улыбкой в сторону признанных шедевров цитировал
узнаваемые фрагменты знакомых балетов, в «Снах о Японии» на традиционную японскую музыку
гармонично сочетал экзотику стилизованной пластики с классической виртуозностью, а в «Каприччио»
продемонстрировал владение музыкальной и хореографической формой, обратившись к музыке Стравинского
и на её остроумие ответив непринужденным танцевальным юмором.
Свою артистическую карьеру Алексей Ратманский сделал на Западе. Воспитанный русской школой (он закончил московское хореографическое училище), с детства впитавший лучшие её традиции, он избежал закрытости, обособленности советского балета от мировой культурной ситуации — профессиональный опыт накапливал в контексте всего разнообразия западного балетного искусства, перетанцевав многие опусы мейнстрима мирового балета ХХ века. Кандидатура балетмейстера, знакомого со спецификой российского театра и дышавшего западным воздухом, талантливого и способного создавать актуальное искусство, была идеальной для жаждавшего преодолеть постсоветскую инерцию Мариинского балета. Результат оправдал ожидания.
Три одноактных балета Ратманского, сочинённые для Мариинского театра в 1998 году, были поставлены хореографом из другой среды — ироничным, смелым, свободным от патетики и давления авторитетов. Кульминацией той первой программы стал пронзительный «Средний дуэт». Контраст монотонно сдержанной музыки Юрия Ханона и напряженной эмоциональности дуэта, прорисованного изысканной пластической вязью со сменой амплитуды движений и остротой акцентов, рождал драматизм, нерв, который не давал оторваться от красивого и стильного танца. И даже если бы первое знакомство театра с хореографом ограничилось «Средним дуэтом», было бы ясно, что состоялся интересный и плодотворный диалог. Но была ещё «Поэма экстаза» Александра Скрябина с россыпью звёзд-исполнителей, тягучей чувственной пластикой и оригинальностью пространственного решения. И совсем другой, сюжетный, «Поцелуй феи» Игоря Стравинского. В этом одноактном балете Ратманский гармонично сочетал простор для игры, который любит русская публика и к которому привыкли русские артисты, с насыщенным и разнообразным танцевальным текстом. Апеллируя к зрительской эрудиции, он играл цитатами из балетного прошлого Мариинской сцены. И благодаря тактичному юмору и пристальному вниманию хореографа к не самой танцевальной музыке сказка получилась светлой и лёгкой для восприятия.
Постановками сюжетных балетов, только теперь уже полномасштабных, продолжилось сотрудничество Ратманского с Мариинским театром. И снова были сказки. Остроумные, ироничные и весёлые «Золушка» и «Конёк-Горбунок». Алексей Ратманский предстал в них хореографом, на спектаклях которого зрители смеются, а артисты, отдаваясь стихии игры, открывают в себе новые актерские грани и от души дурачатся. Так, в «Золушке» дурачились Сёстры, изображая боксёрский бой и поединок борцов сумо. А в сцене бала дурачился балетмейстер-сочинитель: чуждый какого-либо пафоса, он разрушал пафос сказочности. Вторя иронии, пронизывающей музыкальную тему Сергея Прокофьева, он создал пародию на традиционное сказочное представление о придворном обществе: то светские львы и львицы неуклюже переминались с ноги на ногу, то дамы жеманно потряхивали кистями, а кавалеры, сильно наклонив корпус, в глубоком плие скакали через сцену в па мазурки.
В «Коньке-Горбунке» простор для актёрской импровизации открыт и в партии Царя, и в партии Ивана, и Царь-девицы. В спектакле на сюжет русской сказки Петра Ершова с не позволяющей забыть о народных истоках музыкой Родиона Щедрина хореограф обратился к народной тематике, но без фольклорных глубин, с иронией. С незамысловатыми по пластике высказываниями «лубочных» Отца и Братьев Ивана соседствуют танцы дивертисмента — остроумный парафраз на тему традиционных дивертисментных характерных номеров. Хореограф с позиции ироничного современника посмотрел на старую традицию «обработки» фольклорных па для классических спектаклей — и сделал это со смелым юмором. Интересно, что юмор у Ратманского рождается отнюдь не только из игровых сцен, мимики или жестов, хореограф умеет вызвать зрительскую улыбку танцем. Вспомнить хотя бы уморительно смешную мужскую вариацию в женском костюме из «Светлого ручья», поставленного в Большом театре. Огромное достоинство хореографии Ратманского в этих балетах в том, что она радует не только подготовленного балетомана, узнающего хореографические цитаты, аллюзии, но и случайного зрителя, легко очаровывая его своим задором и эмоциональностью.
Другой Ратманский, серьёзный, умеющий с кинематографической лёгкостью раскрыть мощь объемного сюжета, предстал в «Анне Карениной» и в атмосфере спектакля смог передать стилистику литературной первоосновы. В стремительно сменяющих друг друга сценах балета танец лаконичен и разворачивается в объёмные формы лишь в ключевых эпизодах. Дуэты героев, как вехи их душевной жизни, подобны эмоциональным и танцевальным взрывам, подготовленным интенсивностью намеченных внешних событий и сдержанностью их хореографического изложения. Ратманский выстроил действие как череду воспоминаний Вронского уже после смерти Анны, и как художнику с безупречным чувством меры ему удалось интерпретировать великий сюжет без излишних сантиментов и мелодраматизма.
В бессюжетных одноактных балетах, где хореографа не ограничивают рамки литературности, Ратманский совсем другой. Когда фабула не диктует условия игры и постановщик подчиняется исключительно музыке, во всей красе раскрывается Ратманский-хореограф, с его талантом сочинять разнообразные и увлекательные комбинации, изощрённые, но всегда логичные композиционные построения и рисунки. Именно в таких концентрированных хореографических текстах завораживает стихия свободно льющегося танца. В «Игре в карты» Стравинского, насыщенном мелкими движениями и предельно музыкальном хореографическом полотне, эта стихия приправлена фирменным движенческим юмором Ратманского. В «Русских сезонах» на музыку Леонида Десятникова основная движущая сила танца — характеры с разной эмоциональной окраской. Хореография здесь сочетает виртуозность классического танца с узнаваемым типично русским акцентом — «утюжками» стоп, игривыми молоточками, спасительными передышками лирических русских припаданий в фиоритурах сложнейшего классического текста.
Одноактным бессюжетным балетом пополнится репертуар Мариинского театра — на21-м Музыкальном
фестивале «Звёзды белых ночей» запланирована премьера балета «Concerto DSCH» на музыку Дмитрия Шостаковича
(4 и 5 июля на новой сцене Мариинского театра). Оглядываясь на пятнадцатилетний опыт Алексея Ратманского,
можно не просто ждать появления премьеры, но смело предвкушать изысканную пищу для глаз, для ума и для души.
Свою артистическую карьеру Алексей Ратманский сделал на Западе. Воспитанный русской школой (он закончил московское хореографическое училище), с детства впитавший лучшие её традиции, он избежал закрытости, обособленности советского балета от мировой культурной ситуации — профессиональный опыт накапливал в контексте всего разнообразия западного балетного искусства, перетанцевав многие опусы мейнстрима мирового балета ХХ века. Кандидатура балетмейстера, знакомого со спецификой российского театра и дышавшего западным воздухом, талантливого и способного создавать актуальное искусство, была идеальной для жаждавшего преодолеть постсоветскую инерцию Мариинского балета. Результат оправдал ожидания.
Три одноактных балета Ратманского, сочинённые для Мариинского театра в 1998 году, были поставлены хореографом из другой среды — ироничным, смелым, свободным от патетики и давления авторитетов. Кульминацией той первой программы стал пронзительный «Средний дуэт». Контраст монотонно сдержанной музыки Юрия Ханона и напряженной эмоциональности дуэта, прорисованного изысканной пластической вязью со сменой амплитуды движений и остротой акцентов, рождал драматизм, нерв, который не давал оторваться от красивого и стильного танца. И даже если бы первое знакомство театра с хореографом ограничилось «Средним дуэтом», было бы ясно, что состоялся интересный и плодотворный диалог. Но была ещё «Поэма экстаза» Александра Скрябина с россыпью звёзд-исполнителей, тягучей чувственной пластикой и оригинальностью пространственного решения. И совсем другой, сюжетный, «Поцелуй феи» Игоря Стравинского. В этом одноактном балете Ратманский гармонично сочетал простор для игры, который любит русская публика и к которому привыкли русские артисты, с насыщенным и разнообразным танцевальным текстом. Апеллируя к зрительской эрудиции, он играл цитатами из балетного прошлого Мариинской сцены. И благодаря тактичному юмору и пристальному вниманию хореографа к не самой танцевальной музыке сказка получилась светлой и лёгкой для восприятия.
Постановками сюжетных балетов, только теперь уже полномасштабных, продолжилось сотрудничество Ратманского с Мариинским театром. И снова были сказки. Остроумные, ироничные и весёлые «Золушка» и «Конёк-Горбунок». Алексей Ратманский предстал в них хореографом, на спектаклях которого зрители смеются, а артисты, отдаваясь стихии игры, открывают в себе новые актерские грани и от души дурачатся. Так, в «Золушке» дурачились Сёстры, изображая боксёрский бой и поединок борцов сумо. А в сцене бала дурачился балетмейстер-сочинитель: чуждый какого-либо пафоса, он разрушал пафос сказочности. Вторя иронии, пронизывающей музыкальную тему Сергея Прокофьева, он создал пародию на традиционное сказочное представление о придворном обществе: то светские львы и львицы неуклюже переминались с ноги на ногу, то дамы жеманно потряхивали кистями, а кавалеры, сильно наклонив корпус, в глубоком плие скакали через сцену в па мазурки.
В «Коньке-Горбунке» простор для актёрской импровизации открыт и в партии Царя, и в партии Ивана, и Царь-девицы. В спектакле на сюжет русской сказки Петра Ершова с не позволяющей забыть о народных истоках музыкой Родиона Щедрина хореограф обратился к народной тематике, но без фольклорных глубин, с иронией. С незамысловатыми по пластике высказываниями «лубочных» Отца и Братьев Ивана соседствуют танцы дивертисмента — остроумный парафраз на тему традиционных дивертисментных характерных номеров. Хореограф с позиции ироничного современника посмотрел на старую традицию «обработки» фольклорных па для классических спектаклей — и сделал это со смелым юмором. Интересно, что юмор у Ратманского рождается отнюдь не только из игровых сцен, мимики или жестов, хореограф умеет вызвать зрительскую улыбку танцем. Вспомнить хотя бы уморительно смешную мужскую вариацию в женском костюме из «Светлого ручья», поставленного в Большом театре. Огромное достоинство хореографии Ратманского в этих балетах в том, что она радует не только подготовленного балетомана, узнающего хореографические цитаты, аллюзии, но и случайного зрителя, легко очаровывая его своим задором и эмоциональностью.
Другой Ратманский, серьёзный, умеющий с кинематографической лёгкостью раскрыть мощь объемного сюжета, предстал в «Анне Карениной» и в атмосфере спектакля смог передать стилистику литературной первоосновы. В стремительно сменяющих друг друга сценах балета танец лаконичен и разворачивается в объёмные формы лишь в ключевых эпизодах. Дуэты героев, как вехи их душевной жизни, подобны эмоциональным и танцевальным взрывам, подготовленным интенсивностью намеченных внешних событий и сдержанностью их хореографического изложения. Ратманский выстроил действие как череду воспоминаний Вронского уже после смерти Анны, и как художнику с безупречным чувством меры ему удалось интерпретировать великий сюжет без излишних сантиментов и мелодраматизма.
В бессюжетных одноактных балетах, где хореографа не ограничивают рамки литературности, Ратманский совсем другой. Когда фабула не диктует условия игры и постановщик подчиняется исключительно музыке, во всей красе раскрывается Ратманский-хореограф, с его талантом сочинять разнообразные и увлекательные комбинации, изощрённые, но всегда логичные композиционные построения и рисунки. Именно в таких концентрированных хореографических текстах завораживает стихия свободно льющегося танца. В «Игре в карты» Стравинского, насыщенном мелкими движениями и предельно музыкальном хореографическом полотне, эта стихия приправлена фирменным движенческим юмором Ратманского. В «Русских сезонах» на музыку Леонида Десятникова основная движущая сила танца — характеры с разной эмоциональной окраской. Хореография здесь сочетает виртуозность классического танца с узнаваемым типично русским акцентом — «утюжками» стоп, игривыми молоточками, спасительными передышками лирических русских припаданий в фиоритурах сложнейшего классического текста.
Одноактным бессюжетным балетом пополнится репертуар Мариинского театра — на
Текст: © Ольга Макарова
© Zheludev
Камерный ансамбль «Солисты Москвы»
Дирижёр и солист: Юрий Башмет
Концертный зал Мариинского театра
Пятница, 28 июня, 20:00
Дирижёр и солист: Юрий Башмет
Концертный зал Мариинского театра
Пятница, 28 июня, 20:00
В продолжение серии концертов приглашённых коллективов на 21-м Музыкальном фестивале «Звёзды белых ночей», в пятницу,
28 июня
на сцене Концертного зала Мариинского театра выступит камерный ансамбль «Солисты Москвы» под управлением его основателя и художественного
руководителя Юрия Башмета. Музыканты представят обширную программу из сочинений нескольких композиторов, эпох и жанров, а маэстро Башмет,
в этом году отметивший свой 60-летний юбилей, выступит не только в качестве дирижёра, но также будет солировать на альте.
Ферруччо Фурланетто
Жюль Массне «Дон Кихот»
Мариинский театр
Суббота, 29 июня, 19:00
Жюль Массне «Дон Кихот»
Мариинский театр
Суббота, 29 июня, 19:00
© Igor Sakharov |
В субботу, 29 июня
в заглавной партии в опере Жюля Массне «Дон Кихот» на сцене Мариинского театра выступит
бас Ферруччо Фурланетто — один из самых востребованных певцов современности, выступления которого всегда
сопровождаются восторженными отзывами критиков, восхищающихся «широким диапазоном его голоса, громовой вокальной силой» и выдающимся
актёрским талантом. Ферруччо Фурланетто отмечал, что роль Дон Кихота, в которой он выступал на сценах многих театров мира, а также
исполнял вместе с коллективом Мариинского театра, является одной из его любимых партий на данном этапе карьеры (наравне с Борисом Годуновым
и Филиппом II в «Доне Карлосе»). Из этих трёх героев он ставит для себя на первое место именно Дон Кихота.
При участии Ферруччо Фурланетто опера «Дон Кихот» была записана солистами оперной труппы, артистами Академии молодых певцов и оркестром Мариинского театра под управлением Валерия Гергиева. Диск был выпущен лейблом Мариинского театра в марте прошлого года. Премьера оперы «Дон Кихот» на сцене Мариинского театра состоялась в нынешнем сезоне. Спектакль был поставлен известным режиссёром Яннисом Коккосом, задача которого, по его словам, состояла в том, чтобы «...отобразить контраст между материалистическим обществом, погрязшим в сиюминутных наслаждениях, и фигурой Дон Кихота — этого „божественного безумца“, пытающегося обрести идеальный мир, где царит доброта и фантазия...» |
Нидерландский театр танца (NDT-1 )
«Sehnsucht», «Бабочка»
Мариинский театр
Среда, 3 июля, 20:00
Четверг, 4 июля, 20:00
«Speak for yourself»
Мариинский-2 (новая сцена)
Пятница, 5 июля, 20:00
«Sehnsucht», «Бабочка»
Мариинский театр
Среда, 3 июля, 20:00
Четверг, 4 июля, 20:00
«Speak for yourself»
Пятница, 5 июля, 20:00
|
В среду, 3 июля,
четверг, 4 июля
и пятницу, 5 июля
в Мариинском театре выступит Нидерландский театр танца, который, начиная со своего триумфального прорыва в 1978 году, удерживает
прочное положение на международной балетной сцене. За прошедшие десятилетия труппа обрела преданных поклонников по всему миру.
На сегодняшний день только половина из 160 спектаклей Нидерландского театра танца проходит в Гааге, на родине артистов.
Коллектив делится на две группы:
Пол Лайтфут и Соль Леон — хореографы Нидерландского театра танца — работают вместе с 1989 года. В 2002 году, завоевав широкую известность, они были назначены главными хореографами труппы. На сегодняшний день они поставили для Нидерландского театра танца более 40 балетов, большинство из которых были отмечены наградами и исполняются по всему миру. В Петербурге будут представлены их работы «Sehnsucht» (2009 г.), «Бабочка» (2010 г.) и «Speak for yourself» (1999 г.). Гастроли Нидерландского театра танца проходят при поддержке Министерства культуры Российской Федерации в рамках года «Голландия — Россия». |
© Rahi Rezvani
|
|
|
|
||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|
||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
